Крест Скорби и Покаяния

Итак, дорогие дети, мысленно колеся по пыльным дорогам тревожного августа 1941 года, подъезжаем к станции Лоймола. Здесь финны пытаются сковырнуть со своих позиций 131-й наспех собранный из петрозаводчан запасной полк, которым командует усталый капитан Съедин.
Но что это там выезжает из-за леса большое и зеленое, изрыгая огонь и дым? Да это же бронепоезд!
Именно он, только военные называют его БЕПО. БЕПО состоял из бронированного паровоза с зенитным пулеметом и двух бронеплощадок с орудиями.
В журнале Север №4-5 за 1995 год можно прочитать коротенькую повесть А.Д.Блинова "Капкан" про короткую боевую жизнь БЕПО-52. Изначально он принадлежал полку НКВД и базировался в Петрозаводске. В июле его перебросили в Приладожье, где БЕПО сопровождал эшелоны с эвакуируемым оборудованием и раненными из Сортавала. Чудом в последний момент удалось вывести эшелон с раненными из Хямекоски. Дальше, когда финны перехватили дорогу у Лоймола БЕПО в качестве батареи подчинили 131 запасному полку. Весь август, когда Питкяранта давно уже находилась в руках финнов, в районе Суоярви БЕПО-52 огнем поддерживал 131 и 52 полки.

Яков Михайлович ЛЕВОЕВ родился в карельской крестьянской семье в 1924 году в селе Погранкондуши Олонецкого (ныне Питкярантского) района. После окончания восьми классов приобрел специальность связиста и некоторое время до начала войны работал на местном радиоузле. Окончил танковое училище, на фронте получил ранение. После войны работал в МТС в Погранкондушах, потом — в родном колхозе. Сейчас живет на родине.

Накануне войны

Наша деревня в силу своего приграничья жила и без того напряженной и тревожной жизнью. По окрестным лесам кто-то постоянно разбрасывал листовки. Они призывали карел уходить в леса, нарушать связь, мешать эвакуации скота. Было ясно, что листовки направлялись из Финляндии. Первый день войны мне запомнился особенно. В субботу, как обычно, в клубе шли танцы. Мы с Ириной вернулись домой уже поздно. Поженились какую-то неделю назад и еще не успели расстаться с привычкой ходить на вечеринки. Утром, когда еще не было и шести, она меня разбудила. Я быстро оделся, наскоро попил чаю, сел на велосипед и помчался на работу. Радиоузел находился от дома через две улицы. Быстро настроил технику, подключил питание. Источники тока (пять батарей) каждый вечер ставились на подзарядку от движка ЛЗ-2. Вижу, на две минуты с передачей опаздываю. Мелькнула мысль об Ирине: еще подумает, что-нибудь случилось, раз молчит радио. Жду, пока прогреются аноды. Наконец включил радиосеть.

Пестрая картина финского наступления 1941 года пополнилась еще одним мазком. Как видится 16 июня 1941 утром некоторые, как Шустиков, забрав десяток яиц отправились пешком через Юляристи в Салми ,  другие, как молодые пацаны из геологопартии пытались перестреливаться с финнами, кто-то поджег оставшиеся на станции цистерны и церковь. Где-то у Сюскюярви финнов пыталась задержать рота солдат и батарея 76-мм орудий, но скорее всего ее тут же обошли по лесу. Из Салми приехал Яхно с Салминскими бойцами истребительного батальона. Группа курсантов-радистов в 50 человек из Мансилы  окопалась где-то на склоне горы (возможно у речки Келиоя).
Но, оказывается, был еще госпиталь, размещавшийся в Клубе Завода.

Госпиталь остался без прикрытия

Мне часто вспоминаются юные годы, когда я и еще 13 девушек-комсомолок с завода п. Харлу добровольно пошли сандружинницами 9 июля 1941 года в войсковой полевой передвижной госпиталь № 91, входящий в действующую армию Карельского фронта.

Из "Новой Ладоги" за 1992 год

Прошло уже пятьдесят лет с начала Великой Отечественное войны, а мы все открываем новые и новые героические и трагические страницы в ее летописи.
До последнего времени даже самым знающим краеведам и историкам Питкяранты практически ничего не было известно о тех событиях, которые произошли летом 1941 года на ладожских островах Лункулансаари и Мантсинсаари.